АССОЦИАЦИЯ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
(АИРО-ХХ1)
НОВЫЙ ХРОНОГРАФ
Объединенная редакция «АИРО-XXI - НОВЫЙ ХРОНОГРАФ»
Леонид ЯНОВИЧ - главный редактор Андрей МАКАРОВ - исполнительный директор Сергей ЩЕРБИНА - арт-директор
Международный совет научных проектов и издательских программ АИРО
Геннадий БОРДЮГОВ Руководитель
Карл АЙМЕРМАХЕР Рурский университет в Бохуме Дмитрий АНДРЕЕВ МГУ им. М.В. Ломоносова Дитрих БАЙРАУ Тюбингенский университет Дьердь БЕБЕШИ Печский университет Владимир БЕРЕЛОВИЧ Высшая школа по социальным наукам, Париж Бернд БОНВЕЧ Рурский университет в Бохуме Харуки ВАДА Фонд японских историков Людмила ГАТАГОВА Институт российской истории РАН Пол ГОБЛ Фонд Потомак Габриэла ГОРЦКА Центр «Восток-Запад» Кассельского университета Андреа ГРАЦИОЗИ Университет Неаполя Никита ДЕДКОВ МГУ им. М.В. Ломоносова Роберт ДЭВИС Бирмингемский университет Стивен КОЭН Принстонский, Нью-Йоркский университеты Алан КАСАЕВ РИА «Новости» Андрей МАКАРОВ АИРО-ХХ1 Джон МОРИСОН Лидский университет Василий МОЛОДЯКОВ Университет Такусёку, Токио
Игорь НАРСКИЙ Южно-Уральский государственный университет Норман НЕЙМАРК Стэнфордский университет
Дональд РЕЙЛИ Университет Северной Каролины на Чапел Хилл Борис СОКОЛОВ АИРО-ХХ1 Такеси ТОМИТА Сейкей университет, Токио Татьяна ФИЛИППОВА Российский исторический журнал «Родина» Сергей ЩЕРБИНА АИРО-ХХ1 Леонид ЯНОВИЧ «Новый хронограф»
АССОЦИАЦИЯ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
(АИРО-ХХ1)
Марк Юнге, Геннадий Бордюгов, Рольф Биннер
ВЕРТИКАЛЬ БОЛЬШОГО ТЕРРОРА
История операции по приказу НКВД № 00447
Москва Новый Хронограф 2008
Исследование и издание осуществлены в рамках российско-украинско-немецкого проекта «Сталинизм в советской провинции. 1937-1938» и благодаря содействию:
Deutsche Forschungsgemeinschaft, Deutsches Historisches Institut (Москва), Международного Совета «АИРО-XXI», Международного Фонда им. Н.И. Бухарина и A.M. Лариной-Бухариной и лично проф. Ст. Коэна и Катрины ванден Хювель, Фонда японских историков и лично проф. Харуки Вада.
Юнге Марк, Бордюгов Геннадий, Биннер Рольф.
Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД №00447 / Марк Юнге, Геннадий Бордюгов, Рольф Биннер. - М.: Новый Хронограф; АИРО-ХХ1, 2008. - 784с.
ISBN 978-5-94881-083-6
ISBN 978-5-91022-104-2
История операции НКВД является центральным элементом той цепи событий, которая известна как «Большой террор». В книге воспроизводятся и сводятся воедино все значимые документальные свидетельства обо всех этапах массовых репрессий, даются подробные авторские разъяснения о направлении главного удара, отношениях центра и периферии, роли карательных органов, участии партии и т.н. неорганизованного населения в операции, рассматривается спорная проблема о достоверности следственных дел. Авторы дают свой ответ на вопрос: сводилась ли операция НКВД к социальной чистке общества или была очередным походом против политических противников ВКП(б).
Книга рассчитана на специалистов и всех интересующихся историей.
ISBN 978-5-94881-083-6 ISBN 978-5-91022-104-2
© Р. Биннер, Г. Бордюгов, М. Юнге, 2008 © Новый хронограф, 2008 © АИРО-ХХ1, 2008
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ....................................................................................................9
I. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ОПЕРАЦИИ.........................................................16
1. Влияние с мест...................................................................................18
2. Расширение целевых групп на местах.............................................25
3. Московская конференция.................................................................30
4. Разработка проекта приказа..............................................................37
5. Соучастие региональных партийных комитетов............................55
6. Документы..........................................................................................57
II. ВЫПОЛНЕНИЕ ПРИКАЗА № 00447.
ПЕРВАЯ ФАЗА.........................................................................................128
1. Процедуры подсчета жертв и предоставления отчетов................133
2. Правила осуществления операции.................................................136
3. Механизм увеличения лимитов......................................................141
4. Первое продление сроков................................................................150
5. Кровавое завершение первой фазы................................................151
6. Отчетный доклад за 1937 г..............................................................153
7. Бюрократическое управление и контроль.....................................163
8. Документы........................................................................................166
III. ТРАНСФОРМАЦИЯ ПРИКАЗА № 00447.
ВТОРАЯ ФАЗА.........................................................................................274
1. Смертельные лимиты......................................................................277
2. Преследования «других контрреволюционных элементов»........279
3. Операция продолжается..................................................................284
4. Изменение центра тяжести репрессий...........................................289
5. Документы........................................................................................291
IV. ОТ АРЕСТА ДО РАССТРЕЛА.
СЛЕДСТВЕННОЕ ДЕЛО ОСУЖДЕННОГО..........................................352
1. Следственное дело Павла Ивановича Ц........................................353
2. «Пряник» для элиты........................................................................401
V. ЗАВЕРШЕНИЕ ОПЕРАЦИИ..............................................................405
1. Обуздание и переориентирование карательных органов.............408
2. НКВД в тисках прокуратуры..........................................................414
3. Документы НКВД о проведении операции...................................419
4. Восстановление «социалистической законности».......................422
5. Документы........................................................................................426
VI. РЕАБИЛИТАЦИЯ ЖЕРТВ................................................................476
1. Регулирование порядка пересмотра...............................................478
2. Новый дух в прокуратуре...............................................................483
3. Использование пересмотра в качестве инструмента....................488
4. Документы........................................................................................491
VII. ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ............................................508
ПРИЛОЖЕНИЯ:
СВОДНАЯ ТАБЛИЦА ПО ПРИКАЗУ № 00447
И ЕГО ИСПОЛНЕНИЮ...............................................................................519
1. Республики, края и области............................................................520
2. Лагеря НКВД и тюрьмы ГУГБ.......................................................593
3. Итоговые сведения исполнения приказа.......................................597
4. Примечания и источники к таблице..............................................599
СОСТАВЫ ТРОЕК И ИХ ИЗМЕНЕНИЯ В 1937-1938 гг..............................624
ТЕМАТИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ ДОКУМЕНТОВ........................................638
ХРОНОЛОГИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ ДОКУМЕНТОВ.................................656
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН....................................................................................674
УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РСФСР. ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ..............................733
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ...........................................................................740
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА...................................................................746
Памяти нашего друга и соавтора Рольфа Биннера мы посвящаем эту книгу
Марк Юнге, Геннадий Бордюгов
ВВЕДЕНИЕ
Шестнадцать лет назад, в июне 1992 г., в российской печати впервые под названием «Расстрел по разнарядке, или Как это делали большевики» был опубликован чудовищный план, одобренный Политбюро ЦК ВКП(б) 31 июля 1937 г. и предусматривавший расстрел или заключение в лагеря и тюрьмы почти 270 тыс. советских граждан. Официальное наименование этого документа звучало так: «Оперативный приказ Народного Комиссара внутренних дел № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». Этот приказ некоторые историки называют «одним из наиболее вопиющих документов новейшей истории»1. Однако подобная оценка прозвучала еще в декабре 1938 г. в письме одного из чекистов, участвовавшего в проведении операции2.
Приказ НКВД № 00447 имеет важнейшее значение для нашей документальной книги о трагедии 1930-х годов. Благодаря новым источникам можно проследить не только историю возникновения этого документа в июле 1937 г. и проанализировать его основные положения, но и раскрыть ход долговременного процесса по осуществлению приказа с августа 1937 по ноябрь 1938 г., показать результаты и последствия кампании преследований, называвшейся на чекистском жаргоне «кулацкой операцией». Именно эта операция являлась центральным элементом той цепи событий, которая известна в истории под названием «Большой террор». Вероятно, в XX веке, столь обильном чудовищными преступлениями, совершавшимися государственной властью, нет ни одной другой акции преследования таких масштабов, о которой осталось так много документальных свидетельств.
1 См.: Getty J.A., Naumov O.V. The Road to Terror. Stalin and the Self-Destruction of the Bolsheviks. 1932-1939. - New Haven, 1999. P. 471.
" Письмо бывшего чекиста, заключенного Усть-Вымского ИТЛ П.А. Егорова ИВ. Сталину с просьбой о помиловании // История Сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов. Т. 1: Массовые репрессии в СССР / Сост. Н. Верт, СВ. Мироненко. - М„ 2004. С. 313-325.
10
Вертикаль большого террора
К тому же, речь идет о документах особого качества. Они обличают высший властный орган советского режима - Политбюро, и фактически первых лиц в партии и государстве - И.В. Сталина и В.М. Мо-лотова, как инициаторов и застрельщиков массовых убийств и заключений в лагеря.
Подготовка и реализация акции с начала до конца направлялась множеством приказов, циркуляров, меморандумов, директив Политбюро и руководства НКВД. В этих указаниях, из которых до сего дня опубликована лишь часть, детально регламентировались все важные вопросы, связанные с кампанией преследования. Изданный каталог повесток дня заседаний Политбюро 1930-х гг. показывает, насколько обстоятельно руководящий орган ВКП(б) занимался этими вопросами3.
В настоящей книге воспроизводится и сводится воедино значительная часть опубликованных в разных изданиях документов и материалов к приказу № 00447. Это соответствует авторскому замыслу - соподчинить этому приказу документы, которые воспроизведены либо порознь, либо малодоступны для широкого круга читателей. Тем самым, делается первый шаг к структурированию и систематизации «Большого террора» в соответствии с логикой его отдельных операций.
Уже известные сведения дополняются большим корпусом неопубликованных документов и статистических материалов из центральных и местных архивов. При этом на переднем плане находится хронология руководства операцией, в соответствии с приказом № 00447, со стороны Политбюро и НКВД СССР. Строгая последовательность задается, прежде всего, документами, которые поступали на места из московского центра. Наряду с этим авторы книги стремились документировать конкретные последствия приказов, директив, циркуляров и меморандумов, чтобы показать активную роль республик, краев и областей на начальном этапе подготовки и в ходе реализации приказа. В этих, в основном неопубликованных материалах, формулируются «дополнительные желания» включить новые целевые группы в большую операцию по репрессиям. Три больших докладных записки начальников УНКВД Ярославской и Читинской областей, а также Татарской ССР, датированных январем 1938 г., раскрывают точку зрения периферии на ход и «успехи» операции.
3 Политбюро ЦК РКП(б) - ВКП(б). Повестки дня заседаний. Т. 2: 1930-1939. Каталог/ Отв. ред. Г.М. Адибеков, К.М. Андерсон, Л.А. Роговая. - М., 2001. С. 874-1007.
Введение
11
В первых главах нашей книги рассматриваются подготовка и ход операции. Затем целиком публикуемое «дело» одной из жертв репрессий дает представление о процессе взятия под стражу, следствии и осуждения тройкой. Материалы, сведенные воедино в последних главах, позволяют подчеркнуть главенствующую роль именно московского центра в завершении массовых операций. Кроме того, эти материалы дают возможность критически отнестись к трактовке периода 1939-1941 гг. как «маленькой бериевской оттепели», и четко обозначить сомнительную роль большевистского руководства в деле наказания карателей, проводившегося под лозунгом «восстановления социалистической законности». В большой Сводной таблице предпринята попытка свести воедино в масштабах всего Советского Союза данные о выделении лимитов и числе арестованных и осужденных. Мы надеемся, что она позволит сделать существенный шаг в статистическом учете жертв операции НКВД. Специальная же таблица позволяет показать формирование, преемственность и текучесть состава республиканских, краевых и областных троек, которые вершили так называемый «суд» над людьми.
В отличие от обычного порядка, когда документы хронологически группируются по широким темам и снабжаются кратким введением, а в остальном «говорят сами за себя», авторы книги тематически и хронологически классифицируют все документальные свидетельства из перспективы приказа № 00447. Каждой группе документов предшествуют подробные авторские разъяснения. Они необходимы для того, чтобы «заставить» документы заговорить: показывается направление главного удара, порядок согласований, очевидные и неочевидные противоречия, отраженные в документах. Внимание читателей обращается на факты, которые поначалу кажутся несущественными, но соединенные друг с другом, они по-иному вписываются в исторический контекст. Одновременно читателям предлагаются независимый от авторского прочтения архивный материал и точки зрения из вторичной литературы со всеми ее достоинствами и недочетами. Втягивая читателей в разногласия вокруг темы нашего исследования, мы преследуем цель не обретения суверенности в деле интерпретации проблемы, а в достижении максимальной прозрачности и дискуссионное™.
В комментариях к документам нашей книги цитируются также опубликованные источники, разумеется, с сокращенным названием и ссылкой на страницу, на которой они находятся в сборнике документов. Поиск цитируемых документов возможен также с помощью
12
Вертикаль большого террора
датировки и сокращенного названия на основании комбинированного оглавления и указателя документов. К услугам читателей указатель документов, составленный как в хронологической форме, так и по содержательному принципу.
Отдельные документы имеют заглавие, в возможно большей степени отражающее автора, адресат и содержание, а также датировку. Заголовки уже опубликованных документов ориентируются на то название, которое было им дано при публикации. Под документом указана его архивная легенда. Здесь при необходимости приводятся данные об издании, содержащем первую публикацию документа, а также указывается его перепечатка в легко доступном издании. В архивной легенде указываются также рукописные пометки и записи, имеющиеся на документе. Это имеет силу и применительно к уже опубликованным документам. Квадратные скобки в документах означают сокращения и добавления издателей. Документы дополнительно снабжены примечаниями, разъясняющими определенные понятия, географические названия, партии и т. д. и указывающими на дополнительную литературу.
Книга создана в рамках российско-украинско-немецкого исследовательского проекта «Сталинизм в советской провинции 1937-1938: Массовая операция на основе приказа № 00447». Руководство проектом осуществляли Бернд Бонвеч (Германский исторический институт, Москва), Марк Юнге и Рольф Биннер (Рур-Университет Бо-хум, Германия).
Книгой «Вертикаль террора» открывается издание серии книг (четыре из них публикуются на русском или украинском языке, две -на немецком), которые также были подготовлены в ходе реализации проекта. При этом речь, в первую очередь, идет о сборнике статей «Сталинизм в советской провинции 1937-1938. Массовая операция на основе приказа № 00447», в котором подводятся итоги проекта и публикуются работы участников российско-украинских рабочих групп, осуществлявших исследования в ряде регионов бывшего СССР, а также немецких участников проекта. Кроме того, издаются еще два сборника документов, в которые вошли архивные материалы региональных архивов, дополняющие данную публикацию, сфокусированную в первую очередь на деятельности московского руководства. Это подготовленный в Барнауле том документов «Массовые репрессии в Алтайском крае»4, а также включающий в себя документы
4 Массовые репрессии в Алтайском крае 1937-1938 / Сост. Г.Д. Жданова, В.Н. Разгон, М. Юнге, Р. Биннер, Б. Бонвеч, В.И. Кутищев. (Публикуется в начале 2009 г.).
Введение
13
украинских архивов сборник документов «"Через трупы врага на благо народа". "Кулацкая" операция в Украине 1937-1938 гг.»5. В качестве самостоятельной работы, подготовленной в рамках проекта, выходит в свет книга Алексея Теплякова «Машина террора: ОГПУ-НКВД Сибири в 1929-1941 гг.» (М.: АИРО-XXI), в которой репрессии в Западной Сибири описываются в широком содержательном и временном контексте6.
Как проект, так, соответственно, и эта книга, целенаправленно не ставили перед собой задачи ответить на широко обсуждаемый в исторических исследованиях вопрос о мотивации массовых репрессий7. Главным для нас было сделать еще один шаг для того, чтобы в деталях выяснить процесс подготовки, реализации и завершения операции, а также документировать и более точно проанализировать роль жертв, карателей и их «попутчиков».
Сегодня, как и прежде, из перспективы анализа всех этапов операции по приказу НКВД № 00447, центральным является вопрос о том, были ли репрессии целенаправленными или произвольными. Термин «произвол» включает в себя такие понятия, часто встречающиеся в исследованиях о Большом терроре, как «лотерея», «вакханалия», «эксцессы», «необузданность», «безудержность» и «безграничность». Они касаются, главным образом, произвольных арестов для выполнения выделенных лимитов/квот. «Произвол», однако, также может обозначать, что партийно-государственное руководство утратило контроль над операцией и только в результате этого массовые операции приобрели этот «произвольный» и «эксцессивный» аспект. Операция может трактоваться как «необузданная» также и в том случае, если предписанные центром концепция и подлежащие преследованию целевые группы жертв в значительной мере были видоизменены и извращены исполнительными инстанциями. «Целенаправленный», напротив, означает, что в случае с операцией речь идет о заранее запланированном Советским государством, бюрократически организованном и осуществленном с соблюдением тайны и под максимально возможным контролем массовом преступлении.
5 «Через трупы врага на благо народа». «Кулацкая операция» в Украине. 1937— 1938 гг. / Сост. М. Юнге, Р. Биннер, С.А. Кокин, С.Н. Богунов, Г.В. Смирнов, Б. Бон-веч, О.А. Довбня, И.Е. Смирнова. (Выходит в Киеве в 2009 г.).
6 Тепляков А. Машина террора. ОГПУ-НКВД Сибири в 1929-1941 гг. - М., 2008.
7 Подробное изложение исследовательских подходов и концепций, сопровождаемых анализом литературы, остается прерогативой публикации «Сталинизм в советской провинции 1937-1938».
14
Вертикаль большого террора
Это также означает, что выбор, арест и осуждение различных групп жертв операции осуществлялись дифференцировано.
Роль карателей анализируется в этой книге исходя из вопроса о том, были ли органы НКВД только инструментом операции или ее действующим лицом. В случае с «инструментом» речь идет об органах как о централизованно и иерархически управляемой исполнительской инстанции, которая действовала, как правило, только в результате массивного давления сверху, зачастую вопреки своим убеждениям. Напротив, «каратель как действующее лицо» означает активное участие НКВД и милиции в массовых репрессиях именно как неотъемлемой части системы, имевшей свою собственную область действия и свои собственные интересы.
Частью этого комплекса вопросов является вопрос об отношениях центра и периферии (карательные органы и партия) в смысле строгой иерархии или взаимодействия. Не менее важным для рассмотрения проблемы роли исполнителей и круга исполнителей является вопрос об участии партии и т. н. неорганизованного населения в операции. Спектр мнений расходится от предположений о полном их неучастии в репрессиях до утверждений тесной связи партии и карательных органов, вплоть до самого низа, до уровня первичных партийных организаций. Учитывается также широкое добровольное участие в терроре выдвиженцев, советских активистов и прочих представителей низшего уровня советской элиты, рассматривается фактор сведения личных счетов и доносительства.
В книге корректно обсуждается спорный вопрос о достоверности следственных дел - были ли они полностью фальсифицированы, подвергались постоянным манипуляциям или, напротив, отражали действительность? С какой целью вообще тратились усилия на создание дела для каждого конкретного осужденного? Двумя крайними позициями в трактовке причин арестов и осуждения являются, с одной стороны, указание на социальное клеймо или социальное происхождение, а с другой, на индивидуальные взгляды и провоцирующее поведение жертв. Наконец, остается открытым для обсуждения вопрос о том, являлись ли решения троек чистым актом произвола, или все же речь шла об ускоренной, бюрократически организованной и контролируемой процедуре, которая, собственно, и заключала в себе преступление.
В случае с обобщающим вопросом о том, какие главные направления приняла операция по приказу № 00447, по-прежнему актуаль
Введение
15
ным остается ответ на вопрос: сводилась ли операция к социальной чистке общества, или была очередным походом против привычных политических противников большевиков? В какой степени здесь нашли свое отражение экономические и идеологические аспекты? В поисках ответов на эти сложные вопросы авторы книги впервые предприняли попытку сравнить «кулацкую операцию» с другими массовыми операциями и, исходя из этой перспективы, заново осмыслить проблему специфики акции по приказу НКВД № 00447.
Большую помощь в работе над настоящей книгой авторы получили от Натальи Аблажей (Новосибирск), Юрия Марковина (Ярославль), Сергея Папкова (Новосибирск), Ларисы Роговой (Москва), Виктора Феоктистова (Тверь). Свою благодарность мы хотим выразить Бернду Бонвечу за его многочисленные замечания, а также переводчикам немецких текстов - Андрею Савину и Валерию Брун-Цеховому. Мы признательны за содействие в подготовке и издании нашей книги Германскому научно-исследовательскому обществу, Германскому историческому институту в Москве, Международному Совету АИРО-XXI, Международному Фонду имени Николая Бухарина и Анны Лариной-Бухариной в лице профессора Стивена Коэна и Катрины ванден Хювель, а также Фонду японских историков в лице профессора Харуки Вада.
I
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ОПЕРАЦИИ
Начало событий, названных «Большим террором», поддается точной датировке: 3 июля 1937 г. И.В. Сталин, как секретарь ЦК ВКП(б), передал народному комиссару внутренних дел СССР Н.И. Ежову и региональным руководящим органам партии принятое днем раньше решение Политбюро о начале кампании репрессий против бывших кулаков и уголовников'. Целевые группы репрессий, определенные крайне расплывчато и шельмовавшиеся в качестве главных зачинщиков многочисленных преступлений и актов саботажа в сельском хозяйстве и промышленности, должны были быть зарегистрированы на региональном уровне и, в зависимости от степени их опасности для Советского государства, подразделяться на 1-ю и 2-ю категории. Для осуждения виновных предусматривалось очередное создание внесудебных органов - троек. Они оставили заметный след в годы Гражданской войны, а на пике сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса они осуществляли «судебный» массовый террор против кулаков. «Создание этих троек - указывалось, к примеру, в Отчете Прокуратуры за 1931 г. - являлось мерой чрезвычайной и обусловливалось, главным образом, необходимостью быстрейшего нанесения удара по контрреволюции, оживившейся в связи с ликвидации кулачества как класса, так как направление дел в коллегию ОГПУ удлинило бы срок рассмотрения их»*.
1 Политбюро ЦК ВКП(б) (из протокола заседания №51, пункт 94 за подписью И.В. Сталина) об утверждении директивы всем секретарям областных и краевых парторганизаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД «Об антисоветских элементах». 2 июля 1937 г. - С. 57 настоящей книги.
2 Из отчета Прокуратуры СССР Президиуму ЦИК СССР о надзоре за органами ОГПУ за 1931 г. Декабрь 1931 // Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы в 5 тт. 1927-1939.Т. 3: Конец 1930-1933 / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Н. Охотина. - М., 2001. С. 232-238.
Происхождение операции
17
«Суды» с ускоренным рассмотрением дел должны были приговаривать к смерти «наиболее враждебных» кулаков и уголовников (1-я категория), в то время как остальные «менее активные, но все же враждебные элементы были бы высланы в районы по указанию НКВД» (2-я категория). Региональные партийные руководители должны были представить Политбюро предложения по комплектованию трибуналов из трех лиц, в число которых, входили, как правило, начальник УНКВД, первый секретарь ЦК, край- или обкома партии и прокурор района, края или республики. На протяжении не более 5 дней эти предложения с указанием количества зарегистрированных кулаков и уголовников должны были быть представлены в Москву, партийному руководству.
В тот же день Н.И. Ежов информировал региональных руководителей НКВД/УНКВД (в директиве № 266) о решении Политбюро и призвал их представить ему до 8 июля 1937 г. требуемые данные3. При этом он несколько исправил определение целевой группы в запланированной операции, введя в качестве дополнительного признака критерий побега из лагерей и поселений для кулаков: «[...] Возьмите на учет всех осевших в вашей области кулаков и уголовников, вернувшихся по отбытии наказания и бежавших из лагерей и ссылки»4.
Массовое бегство из этих исправительных учреждений принудительного характера привело к тому, что в 30-е гг. среди населения СССР сформировалась особая группа, характеризующаяся в источниках как «беглые кулаки». Они стали в представлении властей силой, пополнявшей отряды «бандитов», ряды «террористов» в деревне и «вредителей» в городах и на «стройках»5. Вот почему особое внимание органов безопасности уделялось этой группе, тем более, что в 1936-1937 гг. многие из ее представителей нелегально вернулись в свои родные места и требовали возвращения своего имущества, конфискованного в 1930-1933 гтб. Далее Ежов информировал начальников УНКВД о том, что он установит дату начала операции и урегулирует характер ее проведения в последующих инструкциях.
3 Директива № 266 наркома внутренних дел СССР Н.И. Ежова. 3 июля 1937 г. -С. 58 настоящей книги.
4 Директива № 266 Н.И. Ежова. 3 июля 1937 г. - С. 58.
5 Данилов В.П. Советская деревня в годы «Большого террора» // Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1. С. 15.
6 Председатель Калининского облисполкома В. Иванов В.М. Молотову о трудоустройстве лиц, отбывших срок наказания в лагерях н тюрьмах. Не позднее 5 мая 1937 г.-С. 511.
18
Глава I
4 июля 1937 г. с письмом Сталина ознакомились члены Политбюро ЦК КП(б) Украины, которые срочно информировали о его содержании руководителей областных парторганизаций. Не дожидаясь дальнейших указаний из Москвы, они поручили наркому внутренних дел УССР И.М. Леплевскому «дати негайно оперативну директиву по НКВС»7. Леплевский составил эту директиву еще до того, как к нему и областным управлениям НКВД поступила телеграмма № 266 от Ежова. Только этим и можно объяснить, что он призвал начальников областных управлений НКВД получить в обкомах партии информацию о планах партийного руководства в Москве и легитимировать таким образом его указания по регистрации и отбору уголовных и кулацких элементов согласно категориям 1 и 2. Городские и районные отделы НКВД должны были с использованием всего аппарата госбезопасности и милиции проанализировать имевшиеся у них списки врагов, материалы оперативного архива и агентурные материалы, сообщения агентов, осведомителей и резидентов и до 6 июля передать их областному руководству НКВД. Распоряжение не передавать районным отделам НКВД информацию о том, что скрывалось за шифром «1-я категория», свидетельствует о намерении сделать насколько возможно малым круг осведомленных о массовом убийстве.
1. Влияние с мест
Можно предположить, что после 4 июля 1937 г. все подразделения ГУГБ в Советском Союзе немедленно приступили к просмотру своих картотек и архивов в поисках бывших кулаков, осужденных во время раскулачивания на заключение в лагере (ИТЛ) и вернувшихся, после отбытия наказания или досрочного освобождения из концлагерей, что было нередким явлением до середины 30-х гг., в родные места. Хотя им и было строго запрещено селиться здесь, многим это все же удалось. Колхозы крайне нуждались в рабочей силе и местные ведомства, сельсоветы, правления колхозов и районные отделы органов безопасности небрежно контролировали этих людей.
Многие из другой группы бывших кулаков, бежавших из лагерей и поселений, жили с поддельными документами в деревне, но, пре
7 «Немедленно дать оперативную директиву по НКВД». - См.: Особая папка решений политбюро ЦК КП(б)У. 1937 год. - ЦДАГО Украины. Ф. 1. On. 16. Д. 14. Л. 38.
Происхождение операции 19
жде всего, в городах. Регистрацию освобожденных, а также бежавших из лагерей и продолжавших свою преступную деятельность нарушителей закона приняла на себя милиция, в первую очередь, Отдел уголовного розыска, который стал, таким образом, вторым, по важности, действующим лицом в кулацкой операции. Он приобрел в 30-е гг. большой опыт учета преступлений и борьбы против них, особенно в ходе чистки советских городов от социально опасных / социально вредных элементов.
С 3 по 11 июля 1937 г. в Москву из большинства областей, краев и республик СССР поступили телеграммы с запрошенными данными. Руководители различных ведомств органов безопасности, и на это следует обратить внимание, направляли свои отчеты о численности арестованных врагов Наркому внутренних дел тов. Ежову. До сих пор полностью опубликовано только семь таких писем8. Также цитировалось несколько строк из шифровки начальника управления НКВД Западно-Сибирского края С.Н. Миронова от 8 июля 1937 г9. Кроме того, мы располагаем резюме донесений семерых начальников УНКВД Украины и наркома внутренних дел Молдавской АССР. Эти донесения вновь назначенный нарком внутренних дел Украины И.М. Леплевский переслал 10 июля 1937 г. со своими комментариями Ежову10. Телеграммы наркому внудел Ежову, датированные 8-10 июля 1937 г., ограничивались указанием на зарегистрированных бывших кулаков и уголовников.
Партийные организации, указанные Сталиным, адресовали свои письма (шифровки) с предложениями по составу троек и сообщениями о численности зарегистрированных бывших кулаков и уголовников по адресу: МОСКВА ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ. Они утверждались Политбюро под названием «Об антисоветских элементах», а названные в шифровках три, как правило, кандидата официально назначались членами судов, рассматривающих дела в ускоренном порядке. Как вскоре выяснилось, утверждение в Политбюро лимитов
8 Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1. С. 320-322, 327.
9 Вылцан М., Данилов В. Применение ВМН «нами гарантируется» // Наука и жизнь. 1997. № 9. С. 68-72. У нас имеется копия всего текста документа.
10 Шифротелеграмма наркома внутренних дел УССР И. Леплевского наркому внутренних дел Н. Ежову о количестве кулаков и уголовников, взятых на учет по областям УССР. 10 июля 1937 г. // «Через трупы врага на благо народа». Проведение «кулацкой» операции в Украине 1937-1938 гг. / Сост. М. Юнге, Р. Биннер, С.А. Ко-кин, С.Н. Богунов, Г.В. Смирнов, Б. Бонвеч, О.А. Довбня, И.Е. Смирнова. (Выходит в Киеве в 2009 г.).
20
Глава I
на репрессии не было окончательным, а скорее, как принятые к сведению '. В нашем распоряжении находятся примерно 85 телеграмм, отправленных в Москву, в ЦК ВКП(б), Сталину. Практически все они до сих пор не публиковались.
Дата составления большей части шифровок - между 3 и 11 июля, 16 шифровок были подготовлены и отправлены между 12 и 29 июля, что существенно превысило установленный Сталиным 5-дневный срок. В операции, согласно приказу № 00447, участвовали 64 территориально-административных подразделений, однако только для 56 республик, краев и областей обнаружены телеграммы региональных партийных руководителей с требуемыми Сталиным данными по репрессиям 2. Применительно к Киевской и Донецкой областям, а также АССР Немцев Поволжья перенимались цифры, переданные по линии НКВД Ежову, хотя можно предположить, что эти цифры, особенно по украинским областям, и в данном случае, прежде всего, по Донецкой области (см. ниже), существенно меньше тех, которые были присланы Сталину. Под телеграммами имеются подписи М.Д. Ба-гирова, Л.П. Берии, Н.С. Хрущева, Е.Г. Евдокимова, Р.И. Эйхе, А.К. Ле-па, Э.К. Прамнека, П.П. Постышева, В.В. Птухи, А.А. Жданова и др., что является свидетельством того, что региональные партийные руководители с самого начала играли значительную роль в проведении операции.
Хотя арест, предварительное расследование, а при внесудебных операциях и осуждение были естественной задачей госбезопасности и милиции, партийный руководитель нес в своей вотчине наибольшую ответственность за репрессии. Поэтому, вероятно, не являлись бюрократической формальностью случаи, когда Сталин поручал
11 Соответствующие решения Политбюро от 5 до 11 июля опубликованы в: Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1. С. 320-326. В шифровках, поступивших в Москву после 11 июля 1937 г., «сведения о количестве намеченных к расстрелу и высылке кулаков и уголовников» больше не утверждались Политбюро, поэтому «лимиты репрессируемых» не появляются более в решениях Политбюро. - См.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 21. Л. 241, 262, 271, 351. 357, 369, 409; Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1.С. 320,322-326.
12 Отсутствуют данные по Башкирской АССР, руководитель партийной организации которой Я.Б. Быкин самовольно решил: «Количество кулаков и уголовников, подлежащих расстрелу и отдельно высылке, Бак[нарком внутр. дел] сообщит НКВД т. Ежову». Татарская АССР, Красноярский край, Ленинградская, Киевская и Донецкая области просили ЦК отсрочить присылку числа репрессируемых (см. ниже). По АССР Немцев Поволжья и Калининской области до сих пор не обнаружены в архивах шифровки с соответствующими данными.
Происхождение операции
21
секретарям региональных парторганизаций информировать ЦК о проведенной органами НКВД (УГБ НКВД и милицией) регистрации кулаков и уголовников. Не зря ЦК партии еще с лета 1936 г. не переставал заявлять, «что бдительность коммунистов необходима на любом участке и во всякой обстановке. Неотъемлемым качеством каждого большевика в настоящих условиях должно быть умение распознавать врага партии, как бы хорошо он не был замаскирован»13.
Большинство шифровок ограничивалось лишь воспроизведением имен кандидатов в тройки и требуемыми цифрами репрессируемых. В 25 письмах указано, что численность репрессированных представляет собой только моментальный снимок процесса регистрации. Поэтому данные подаются как «предварительные», «ориентировочные», а учет - «неполный». Часто отмечается, что по недостатку времени не могли быть охвачены все районы, прежде всего, «отдаленные». Очень многие партийные руководители извещали также: «Окончательные данные сообщу дополнительно». К примеру, Е.Г. Евдокимов, превратившийся из чекиста в руководителя краевой парторганизации Азово-Черноморского края, сообщал: «Сведения по группе уголовного элемента сугубо предварительные»14. Сходное сообщение прислал первый секретарь Ярославского обкома Н.Н. Зимин: «Однако эти цифры считаю преуменьшенными, так как органы НКВД не имеют полных данных о составе уголовников, работающих на заводах области. На одном только резиновом комбинате выявляется наличие свыше 300 бывших уголовников, из них значительная часть ведет себя как дезорганизаторы производства. Аналогично и на ряде других предприятий. В ходе работы будем выявлять и проверять их, что увеличит сообщенную общую цифру»15. Именно такой прогноз, в соответствии с которым дальнейший ход регистрации приведет к росту численности репрессируемых, чаще всего встречается в шифротелеграммах. Во многих случаях в конце июля 1937 г.
13 Закрытое письмо ЦК ВКП(б) «О террористической деятельности троцкистско-зиновьевского контрреволюционного блока», 29 июля 1936 г. // Известия ЦК КПСС. 1989. №8. С. 95-115.
14 См. шифровку секретаря Ростовского ОК ВКП(б) Е.Г.Евдокимова. 9 июля 1937 г. - С. 67 настоящей книги.
15 См. шифровку секретаря Ярославского ОК ВКП(б) Н.Н. Зимина. 10 июля 1937г.-С. 81-82.
22 Глава I
См. таблицу и шифровку и. о. секретаря Воронежского ОК ВКП(б) М.Е. Михайлова и начальника УНКВД П.А. Коркина в ЦК ВКП(б), И.В. Сталину, Н.И. Ежову об изменении состава тройки и результатах проведении учета, 26 июля 1937 г. -С. 97; шифровку секретаря Карельского ОК ВКП(б) Н.Н. Никольского, 28 июля 1937 г. - С. 97-98 настоящей книги.
17 5 и 9 июля 1937 г. эти просьбы были одобрены Политбюро. - См.: Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава «троек по проверке антисоветских элементов» по Крымской, Удмуртской и Татарской АССР. 5 июля 1937 // Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1. С. 320; Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессируемых по Северо-Осетинской, Башкирской и Чувашской АССР, Омской и Черниговской областям, Западно-Сибирскому и Красноярскому краям, Туркменской ССР. 9 июля 1937. - С. 75-76 настоящей книги.
18 См. шифровку секретаря Дагестанского ОК ВКП(б) Н.Е. Самурского. 10 июля 1937 г. - С. 80; шифровку секретаря Киевского обкома КП(б)У Кудрявцева в ЦК ВКП(б) о составе тройки // «Через трупы...»; шифровку секретаря Донецкого обкома КП(б) Украины Э. Прамнека в ЦК ВКП(б) о составе тройки. 10 июля 1937 г. // «Через т|)упы...».
Телеграмма секретаря Ленинградского ОК ВКП(б) А.А. Жданова. 13.07.1937. -
С. 87.
20 Телеграмма УНКВД Ленинградской обл. Н.И. Ежову. 9 июля 1937 г. // Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1. С. 321.
он подтвердится, прежде всего, по Казахстану, Карельской АССР и Воронежской области16.
Не удивительна и просьба многих регионов о продлении срока присылки численности репрессируемых. А. К. Лепа, первый секретарь Татарского обкома и П.Д. Акулинушкин, второй секретарь Красноярского крайкома просили об отсрочке вплоть до 1 августа 1937 г.17. Первый секретарь Дагестанского обкома Н.П. Самурский, первые секретари украинских обкомов - Киевского и Донецкого СО. Кудрявцев и Э.К. Прамнек просили о продлении сроков до 15 или 13 июля18. 14 июля первый секретарь Ленинградского обкома А.А. Жданов обратился к Сталину с просьбой «отсрочить представление количества лиц, подлежащих расстрелу и высылке, до 16 июля»19. Заместитель начальника УНКВД Ленинградской области В.Н. Гарин именно 9 июля 1937 г. телеграфировал Ежову о «предварительных данных», удивительно низких для первой категории, относительно регистрации кулаков и уголовников по линии НКВД (1 категория 808, 2 категория 5.843, всего 6.651) и обещал: «Выявление форсированно продолжим»20. Начальник УНКВД Л.М. Заковский и партийный руководитель А.А. Жданов хотели, вероятно, послать Сталину более значительные цифры, но процесс регистрации в нескольких
Происхождение операции 23
2]
' Виноградов О., Лукин Е. Большой террор в Ленинграде // Ленинградский мартиролог, 1937-1938. Т. 1: Авг. -сент. 1937 г. -СПб., 1995. С. 39-41.
"* Шифротелеграмма наркома внутренних дел УССР И. Леплевского наркому внутренних дел Н. Ежову о количестве кулаков и уголовников, взятых на учет по областям УССР. 10 июля 1937 г. // «Через трупы...».
23 Шифровка секретаря Донецкого обкома КП(б) Украины Э. Прамнека в ЦК ВКП(б) о составе тройки. 10 июля 1937 г. // «Через трупы...».
"4 Шифровка секретаря Днепропетровского обкома КП(б)У Марголина в ЦК ВКП(б) о составе тройки и результатах учета антисоветского элемента. 23 июля 1937 г. // «Через трупы...».
районах области остановился, так что Гарин в угрожающем письме начальникам районных отделов НКВД от 16 июля говорил о «преступно-халатном выполнении указаний начальника Управления НКВД ЛО (Ленинградской области - авт.) [...] за № 13/1798 от 4-VII и № 798 от 8/VII-37 г. начальникам Лужского [следуют еще 8 районов - авт.] и других РО НКВД»21.
Сотрудничество руководителя партийного комитета и руководителя органов безопасности обнаруживается и на примере Украины. В своем письме Ежову от 10 июля 1937 г. нарком внутренних дел Украины И.М. Леплевский так комментировал численность репрессированных по Донецкой (1 категория 466, 2 категория 1.355) и Днепропетровской (234, 1971) областям: «По этим цифрам обращает на себя внимание, что данные по Донбассу и Днепропетровску явно преуменьшены. Соответствующие указания [по] этим областям даны»22. Первый секретарь Донецкого обкома Е.К. Прамнек вслед за тем уведомлял Сталина в своей телеграмме от 10 июля 1937 г.: «Цифры сообщу через несколько дней» . Письмо Прамнека с цифрами по его области еще не найдено.
Первый секретарь Днепропетровского обкома Н.В. Марголин дал главному чекисту своей области Е.Ф. Кривцу много времени для проведения более обширной регистрации. Только 23 июля 1937 г., т. е. с серьезным опозданием, он телеграфировал в Москву имена кандидатов в члены тройки и данные по репрессиям для своей области: «[...] По первой категории кулацкого и враждебного элемента 1.500 человек и уголовного элемента 1.000 человек. По второй категории кулацкого и враждебного элемента 2 тыс. человек и уголовного элемента 1.000 человек»24. Эти цифры весьма серьезно возрастают, особенно в первой категории, где они увеличиваются более чем в 10 раз (2.500 против 234) и во второй (3.000 против 1.971) - более чем в 1,5 раза.
24
Глава I
Такая же тенденция вырисовывалась в двух заявлениях, которые были посланы Сталину 26 и 29 июля из Воронежа и Карелии, т. е. за несколько дней до вступления в силу приказа № 00447. Партийное руководство просило об исправлении сообщенных телеграфом в Москву 9 и 8 июля25 и утвержденных Политбюро 10 июля 1937 г. цифр репрессий26. Воронеж ходатайствовал об увеличении первой категории с 850 до 3.700, второй с 3.687 до 7.300 чел., Карелия соответственно с 12 до 359 и с 331 до 40027. Возрастание по Воронежской области составило 4,3 и 1,9 раза, а по Карелии - почти 30 и 1,2 раза. При объяснении этого усердия определенную роль играло и то обстоятельство, что в Воронеже был арестован начальник УНКВД и заменен 20 июля П.А. Коркиным, тогда как в Карелии 23 июля прежнего партийного руководителя сменил Н.Н. Никольский.
В ходе проведения «кулацкой операции» подобные кадровые замены оказались важным инструментом дозирования масштабов террора со стороны московского руководства. Каждый вновь назначенный начальник управления НКВД и каждый новый партийный секретарь, ставший преемником прежнего, объявленного «врагом народа», вступал в свою должность с острой критикой его «троцки-стско-бухаринского» курса, вовлечение в крупные заговоры под руководством иностранных разведок и связь с противниками ВКП(б) внутри области. После такого доноса на предшественника и его шельмования назначенный сверху руководитель принимал облик хранителя большевистских добродетелей, ходатайствуя в Москве о новом лимите репрессий.
Именно так поступил нарком внутренних дел Татарской АССР В.И. Михайлов, который сразу заявил: «[...] в) Партийно-советское
Шифровку секретаря Карельского ОК ВКП(б) П.А. Ирклиса от 8 июля 1937 г. см. в настоящей книге на С. 63-64; шифровку секретаря Воронежского ОК ВКП(б) А.Б. Розанова от 9 июля 1937 г. см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 575. Л. 102.
26 Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессируемых по Казахской и Грузинской ССР, Кабардино-Балкарской, Коми, Карельской и Удмуртской АССР, Курской, Кировской, Челябинской, Саратовской, Воронежской, Ивановской, Горьковской областям, Азово-Черномор-скому краю. 10 июля 1937 г. - С. 76-78.
Шифровку и. о. секретаря Воронежского ОК ВКП(б) М.Е. Михайлова и начальника УНКВД П.А. Коркина в ЦК ВКП(б), И.В. Сталину, Н.И. Ежову об изменении состава тройки и результатах проведении учета от 26 июля 1937 г. см. на С. 97; шифровку секретаря Карельского ОК ВКП(б) Н.Н. Никольского, в ЦК ВКП(б) об изменении состава тройки и результатах проведении учета от 28 июля 1937 г. на С. 97-98 настоящей книги.
Происхождение операции
25
руководство Татарии, состоявшее свыше десятка лет из участников право-троцкистской и националистической организации, не только не боролось с кулацко-националистическими элементами, а наоборот, поощряло, вдохновляло и организовало их на борьбу с Советской властью, г) вследствие этого продолжала иметь место большая засоренность почти всех звеньев хозяйственно-политической жизни республики [...] д)проведенные массовые операции оказались при этих условиях недостаточными [...]». Новый нарком просил, ввиду необходимости «решительной очистки Татарии от активно-действующих антисоветских и к.-р. националистических элементов», предоставить лимит «не менее чем на пять тысяч человек»28.
Впечатляющие цифры приводил и первый секретарь Московского обкома, намеревавшийся, очевидно, провести операцию в городе Москве и области как поход против преступности (в соотношении кулаки - уголовники примерно 1:4). Причем в число уголовников включались уже и нищие, и безработные, и бездомные, и лица без действующего удостоверения личности и разрешения на пребывание в соответствующих населенных пунктах. Этот секретарь обкома, предлагавшийся в состав тройки, спустя 30 лет ничего не мог вспомнить, а террористическую операцию представлял как исключительно дело рук НКВД. В мемуарах, опубликованных в версии 1990-1992 гг., Н.С. Хрущев упоминает о тройках, но хочет создать впечатление, что в их деятельности участвовали только представители органов безопасности. «Этих людей [узников лагерей] арестовывала Госбезопасность, следствие вела также Госбезопасность и судила Госбезопасность. Тройки, которые были созданы в Госбезопасности, творили, что хотели»29.
2. Расширение целевых групп на местах
Другой аспект шифровок представляет большой интерес для исследования генезиса приказа № 00447 и возникающих по этому поводу дискуссий. В частности, некоторые историки заняли разные позиции
28 Докладная записка об итогах массовых операций, проведенных по линии УГБ Татарской АССР. Нарком Внутренних Дел ТАССР капитан государственной безопасности Михайлов. Января 1938 г. // Степанов А. Ф. Расстрел по лимиту. Из истории политических репрессий в ТАССР в годы «ежовщины». - Казань, 1999. С. 116-117.
29 См.: Мемуары Никиты Сергеевича Хрущева // Вопросы истории. 1992. № 2-3. С. 94.
26
Глава I
относительно неудовлетворенности региональных партийных руководителей цифрами на репрессии, полученных от НКВД/УНКВД. Процитируем для примера шифровку второго секретаря Дальневосточного крайкома партии в ЦК: «Крайком просит распространить действие директивы ЦК также на находящиеся на Дальнем Востоке спецпоселки, в которых имеется по данным НКВД до десяти тысяч семей. Ввиду того, что на территории Дальнего Востока находятся 360 тысяч человек лагерников, часть из которых открыто проявляет свою резко враждебную деятельность, крайком просит разрешить дела
в отношении таких лиц рассматривать на созданной тройке для призе
менения к ним расстрела» .
В обращении с этой просьбой В.В. Птуха был не одинок. Примерно в 30 % телеграмм, поступивших в Центральный Комитет, региональные партийные руководители просили руководство дать разрешение на преследование, наряду с кулаками и уголовниками, других групп населения, отмеченных печатью враждебности, опасности или вредности. В их числе указывались заключенные священники, церковники, мусдуховники (исламское духовенство), ламы, националисты-террористы, белогвардейцы, спецпереселенцы (до 1934 г., а затем трудпоселенцы), «проявляющие за последнее время контрреволюционную активность и усиленное бегство из поселков»31, вредители на уборке урожая зерновых, поджигатели, члены банд32,бывшие члены антибольшевистских партий, члены семей кулаков и уголовников, осужденных тройками по первой и второй категориям, помещики, члены казачье-белогвардейских организаций, реэмигранты, переправщики, жандармы, каратели и другие бывшие слуги царского режима и бывших эмиратов.
При изобретении этих дополнительных врагов выделяются Азербайджан, Туркменистан, Узбекистан и Таджикистан33. В больших
т Из Хабаровского КК в ЦК ВКП (б). - С. 73
31 Шифровку секретаря Северо-Казахстанского ОК ВКП(б) С. Сегизбаева от 9 июля 1937 г. см. на С. 70.
32 Требуется «выселение в лагеря НКВД 150 семейств этих бандгрупп вне зависимости от наличия в семьях трудоспособных мужчин, но при наличии трудоспособных женщин». - Из шифровки секретаря ЦК КП(б) Азербайджана М.-Д. Багирова от 9 июля 1937 г. - С. 71.
33 Шифровку из ЦК КП(б) Туркменистана от 7 июля 1937 г. см. на С. 60-61; шифровку секретаря ЦК КП(б) Узбекистана А.И. Икрамова от 9 июля 1937 г. - на С. 65-66; шифровку секретаря ЦК КП(б) Таджикистана А.Я. Фролова. 9 июля 1937 г. - на С. 73; Секретаря ЦК КП(б) Азербайджана М.-Д. Багирова от 9 июля 1937 г. - на С. 71.
Происхождение операции
27
списках «представителей зла» нашлось место многочисленным «местным врагам» (членам нацконтрреволюционной организации «Турк-мен-Азатлыги» («Свободная Туркмения»), бывшим басмачам, мусаватистам, иттихадистам, дашнакам). Это в еще большей мере проявилось в Бурятско-Монгольской АССР, где операция сконцентрировалась на преследовании ламаистского духовенства34. В Азово-Черномор-ском крае были арестованы более 1000 членов «казачье-белогвар-дейской организации» и объектом преследования должны были стать поджигатели и другие «вредители» процесса уборки урожая33. Примечательно, что в шифровках партийных руководителей появляется требование о направлении ърагов, отнесенных ко второй категории, не в спецпоселки, а в лагеря 6.
Приведенный «каталог врагов» читается как проскрипционный список будущего приказа № 00447. В разделе 1 самого приказа под названием «Контингенты, подлежащие репрессии», трудно найти хотя бы одну группу «врагов», уже не названную в шифровках. Как правило, Политбюро не тормозило репрессивное усердие провинции, а одобряло «особые желания», если предложения поступили в Москву до 12 июля 1937 г. Ответ на цитированный запрос из Дальневосточного края гласил: «Распространить действие директивы ЦК также на находящиеся на Дальнем Востоке спецпоселки. Разрешить тройке рассматривать дела лагерников, проявляющих враждебную деятельность, с применением к ним расстрела»37. Политбюро выполнило и «особые желания» партийного руководства Туркменской
34 Шифровку секретаря Бурятско-Монгольского ОК ВКП(б) М.Н. Ербанова от 14 июля 1937 г. С. 89-90.
35 Шифровку секретаря Ростовского ОК ВКП(б) Е.Г. Евдокимова от 9 июля
1937 г.-С. 67.
36 Шифровку секретаря Карельского ОК ВКП(б) П.А. Ирклиса от 8 июля 1937 г. -С. 63-64.
37 Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Куйбышевской. Донецкой, Северо-Казахстан-ской, Сталинградской и Московской областям, Дагестанской, Крымской и Мордовской АССР, Азербайджанской, Таджикской и Белорусской ССР, Дальневосточному краю. 10 июля 1937 г. - С. 83-85. См. также ответ Политбюро на шифровки из Туркменистана и из Казахстана (Алма-Аты): Из протокола №51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Орджо-никидзевскому краю, по Узбекской, Армянской ССР, Чечено-Ингушской, Молдавской и Якутской АССР, Оренбургской, Ярославской, Кустанайской, Киевской и Восточно-Сибирским областям. 11 июля 1937 г. - С. 84-86; Шифровку из ЦК КП(б) Туркменистана от 7 июля 1937 г. см. С. 60; шифровку секретаря ЦК КП(б) Казахстана Нурпеисова от 9 июля 1937 г. - С. 68.
28
Глава I
ССР: «Согласиться с предложением ЦК Туркменистана о включении на репрессии и высылку отбывших тюремное заключение членов нац.к.-р.организации «Туркмен-Азатлыги», мусульманское духовенство и т. п., поручив НКВД определить число подлежащих расстрелу и высылке»38.
В этом решении Политбюро обращает на себя внимание указание о том, что НКВД Туркменской ССР должен определить численность «подлежащих расстрелу и высылке». Очевидно, что прежние его предложения не получили согласия ЦК или Лубянки. Подобным образом Политбюро приняло решение по запросу руководства Северо-Кавказской области, которое хотело наряду с кулаками и уголовниками преследовать также спецпереселенцев 9. «Разрешить рассмотрение в тройке - указывало Политбюро - дел переселенцев с западных границ Союза, лиц, подлежащих расстрелу и высылке»40.
Желание регионов вовлечь и другие целевые группы в крупную акцию общесоюзного масштаба основывалось на коалиции интересов регионов и московского центра. Мы хотели бы разъяснить это на примере преследования религиозных общин.
Перепись населения, проведенная в январе 1937 г., встревожила как регионы, так и центр. В особенности проклятый 5-й вопрос о «религии» был поводом для многочисленных столкновений с населением и приверженцами религиозных общин. Такая информация о ходе переписи доминирует на региональном и центральном уровне41. Высокая (57 %) доля тех, кто, в конце концов, записали себя
Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Северо-Осетинской, Башкирской и Чувашской АССР, Омской и Черниговской областям, Западно-Сибирскому и Красноярскому ктзаям, Туркменской ССР. 9 июля 1937 г. - С. 75-76.
«Среди этих переселенцев много подозреваемых в контрреволюционно-шпи-онско-диверсионной деятельности», - говорится в шифровке от 9 июля 1937 г. из Северо-Казахской области: Шифровка секретаря Северо-Казахстанского ОК ВКП(б) С. Сегизбаева от 9 июля 1937 г. - С. 70.
40 Из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об утверждении состава троек и лимитов репрессированных по Куйбышевской, Донецкой, Северо-Казахстан-ской, Сталинградской и Московской областям, Дагестанской, Крымской и Мордовской АССР, Азербайджанской, Таджикской и Белорусской ССР, Дальневосточному краю. 10 июля 1937 г.-С. 83-85.
41 Докладная записка УНХУ БССР в ЦК КП(б) и НКВД БССР об отношении населения к переписи. 3.02.1937. - Всесоюзная перепись населения 1937 года. Общие итоги. Сборник документов / Сост. В.Б. Жиромская, Ю.А. Поляков. - М., 2007. С. 291-292; Докладная записка УНХУ БССР в ЦУНХУ Госплана СССР об отношении населения к проведению Всесоюзной переписи населения1937 г., 3.02.1937 // Всесо-
Происхождение операции 2У
юзная перепись населения 1937 года. - М., 2007. С. 292-305; Извлечение из докладной записки и. о. начальника Свердловского ОБЛУНХЭ и начальника Свердловского бюро переписи о проведении Всесоюзной переписи населения по Свердловской области, 17.02.1937 // Всесоюзная перепись населения 1937 года. - М., 2007. С. 305-310.
42 Более подробно см.: В inner R., Junge М. Vernichtung der orthodoxen Geistlichen in der Sowjerunion in den Massenoperationen des GroBen Terror 1937-1938 // Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas. 52. 2004. № 4. C. 515-533.
43 См.: Докладная записка ЦУНХУ Госплана СССР в ЦК ВКП(б) об отношении верующих к Всесоюзной переписи населения 1937 г., 03.1937 // Всесоюзная перепись населения 1937 года. - М., 2007. С. 310-311.
44 Текст циркуляра не опубликован до сих пор. Упомянут: Циркуляр НКВД СССР об усилении агентурно-оперативной работы по «церковникам и сектантам». 27.03.1937 // «30 октября». 2007. № 74. С. 4.
45 Материалы об организованной деятельности церковно-сектантской контрреволюции. 25 апреля 1937 г. // «Через трупы...».
верующими, подтверждает худшие опасения42. На февральско-мар-товском пленуме ЦК слышались многочисленные жалобы секретарей обкомов, подкрепленные сообщениями НКВД, на усиленную религиозную активность, направленную против выборов в Верховный Совет, против переписи и нового аграрного строя. Маленков, Жданов и Ярославский получили задание обобщить эту критику и потребовать проведения решительных мер. В дополнение к этому после пленума в марте 1937 г. начальник Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ) Госплана СССР И.А. Краваль проинформировал секретаря ЦК и члена Политбюро А.А. Андреева об «отношении верующих к всесоюзному опросу 1937 г.». Перепись, по словам Краваля, «сигнализировала» о связи между обсуждением Конституции, переписью населения и запланированными выборами, а также о несостоятельности антирелигиозной пропаганды43.
Борьба против «контрреволюционной деятельности» была вверена НКВД. 27 марта из Москвы ушел циркуляр наркомата, адресованный областным и краевым управлениям НКВД. В нем содержался приказ об усилении агентурной и оперативной работы по персоналу церкви (церковникам) и приверженцам сект44.
Уже месяц спустя на Украине был завершен сбор материалов по деятельности религиозных общин. Он соответствовал уже заданной тенденции. В дополнение к этому отчет подчеркивал отрицательное влияние религиозных общин на молодежь. Далее «доказывалась» «организованная» антисоветская деятельность религиозных общин, включавшая контакты с заграницей45.
30
Глава I
8 июня 1937 г. последовало новое обращение от НКВД из Москвы о том, чтобы «начать решительные меры по ликвидации церковников и приверженцев сект»46. На таком фоне требование секретарей региональных парторганизаций - включить преследование духовенства в массовую акцию - было последовательным47. Оно регулировалось в ходе исполнения приказа многочисленными дальнейшими директивами и циркулярами - как из центра, так и на региональном
48
уровне .
3. Московская конференция
В ходе регистрации «враждебных элементов» перед региональными властителями возникли определенные моменты сомнения, проблемы и вопросы, о разъяснении которых они просили Москву - руководство партии и органов безопасности. Например, из Бурятско-Монгольской АССР в ЦК был направлен вопрос: «Требуется ли для применения расстрела обязательное личное признание или достаточно нескольких уличающих показаний»49. Из наркомата внутренних дел Украины был получен документ, озаглавленный «Вопросы, подлежащие разъяснению», в котором, в частности, характеризовались в качестве требовавших разъяснения следующие проблемы: «1) О семьях кулаков и уголовников 1 и 2 й категории.
2) Должны ли тройки видеть всех арестованных по 1 и 2 категории.
3) Если едет семья, то одновременно ли и в том ли направлении, что и глава семьи.
46 Текст циркуляра не опубликован до сих пор. Упомянут: Директивы НКВД УССР № 24451, 08.06.1937 // «30 октября». 2007. № 74. С. 4.
4 Подобным образом можно документально доказать вовлечение меньшевиков в преследования согласно приказу №00447: См. Циркуляр № 57057 ГУГБ НКВД СССР об агентурно-оперативной работе по меньшевикам от 29 апреля 1937 г. 29 апреля 1937 г.//«Через трупы...».
48 См.: Директива №2391 наркома внутренних дел УССР И. Леплевского начальникам областных управлений НКВД УССР об агентурно-оперативной работе в отношении церковников и сектантов. 19 августа 1937 г. // «Через трупы...»; Директива наркома внутренних дел УССР И. Леплевского начальникам облуправлений о проведении операции в отношении церковников и сектантов. 05.10.1937 // «Через трупы...». Текст следующей директивы не опубликован до сих пор. Упомянут: Директива НКВД СССР, предписывающая «в ближайшие дни обеспечить оперативный разгром церковного и сектантского контрреволюционного актива». [12.10.1937 -5 ноября 1937 г.] // «30 октября». 2007. № 74. С. 6.
44 Шифровка секретаря Бурятско-Монгольского ОК ВКП(б) М.Н. Ербанова от 14 июля 1937 г.-С. 89-90.
Происхождение операции
31
4) Какой минимум имущества могут с собой семьи взять, если будут высланы.
5) Как [поступать] с семьями, в составе которых имеются военнослужащие и орденоносцы.
6) Включаются ли во вторую категорию лица с явными признаками инвалидности»50.
Вопрос, чаще всего ставившийся в телеграммах партийных руководителей, гласил: «Сообщите, приступать ли к работе тройке или будут дополнительные указания» . В связи с этой проблемой имел место скандал: Политбюро ЦК КП Украины 10 июля 1937 г. без консультации с партийным руководством в Москве и наркомом внутренних дел СССР приняло такое решение: «Послать первым секретарям обкомов следующую телеграмму: "Органы НКВД выявили и учли кулаков и уголовных частности первой категории. ЦК КП(б)У предлагает тройкам приступить к работе"»52. Ответ из Москвы на это превышение полномочий пришел с обратной почтой 12 июля в меморандуме № 300 заместителя наркома внутренних дел СССР М.П. Фри-новского53, который постулировал и иллюстрировал ведущую роль руководства НКВД в дальнейшем планировании и проведении операции.
Призыв Фриновского «операцию по репрессированию бывших кулаков и уголовников не начинать, повторяю не начинать», выдержанный в тоне почти мольбы, был адресован, вероятно, не только украинскому Политбюро, но и другим поспешно действовавшим влиятельным региональным функционерам. Вероятно, они чувствовали себя, как получившие законные права благодаря формулировке, содержавшейся в циркулярном письме Сталина от 3 июля. Она гласила: «взять на учет всех возвратившихся на родину кулаков и уго
50 Список вопросов для разъяснения исполнителям приказа НКВД СССР № 00447. [Между 13 и 15 июля 1937 г.] //«Через трупы...».
51 Шифровку секретаря Коми ОК ВКП(б) А.А. Семичева от 9 июля 1937 г. см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 575. Л. 105.
"Особая папка решений политбюро ЦК КП(б)У. 1937 год. - ЦДАГО Украины. Ф. 1. Оп. 16. Д. 14. Л. 43. В телеграмме, отправленной 10 июля первым секретарем Донецкого обкома по адресу: Москва, ЦК ВКП(б), тов. Сталину, говорится: «Тройка организована в составе: Прамнека, Соколинского (начальник облуправления НКВД), Руденко (облпрокурор) и приступила к работе». См.: Шифровка секретаря Донецкого обкома КП(б) Украины Э. Прамнека в ЦК ВКП(б) о составе тройки. 10 июля 1937 г. // «Через трупы...».
53 Зам. наркома внутренних дел СССР М.П. Фриновский (меморандумы № 299 и 300) о сроках и планах операции по репрессированию бывших кулаков и уголовников (в дополнение директивы Н.И. Ежова № 266). 12 июля 1937 г. - С. 86-87.
32
Глава I
ловников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно [подчеркнуто нами - авт.] арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки».
Начало операции и способ ее проведения должно регулировать, по словам Фриновского, «особое распоряжение наркома». В данном случае давал о себе знать приказ № 00447. Первоочередную тему в меморандуме Фриновского содержали пункты 4 и 5: «Четвертое -ввиду особой политической важности операции, Нарком созывает специальное совещание, на котором будут обсуждены: планы проведения операции, собранные материалы учета и техника проведения операции. Совещание будет проведено в две очереди. Пятое - Вам надлежит прибыть на совещание к 16 июля, имея на руках план опе-
54
рации и все материалы учета» .
Объявленная конференция, на которой следовало обсудить насущные проблемы, была важным этапом в подготовке операции. Руководители НКВД из 46 республик, краев и областей, прежде всего РСФСР, Кавказа, Украины55 и Белоруссии были на 16 июля вызваны в Москву. Дата второй конференции, на которую были приглашены руководители НКВД четырех центрально-азиатских республик, Казахской ССР, восточносибирских областей и ДВК, неизвестна. Объявленные конференции были важным этапом в подготовке операции.
Так как нет ни стенограммы, ни протокола этих конференций, то единственным источником, имеющимся в распоряжении историков, являются показания некоторых руководителей НКВД, которые они дали в ходе процессов против них в 1939 г.56. Эти показания несколько апологетичны. То, что, к примеру, тогдашний начальник Ивановской областной милиции М.П. Шрейдер сообщает в своих
54 Зам. наркома внутренних дел СССР М.П. Фриновский (меморандумы № 299 и 300). 12 июля 1937 г. - С. 86-87.
55 Приглашение на Украину адресовалось наркому внутренних дел Леплевскому, который приказал явиться в Москву семи начальникам областных УНКВД и наркому внутренних дел Молдавской АССР. - См.: Телеграмма наркома внутренних дел УССР И. Леплевского начальникам областных управлений НКВД УССР о репрессиях бывших кулаков и уголовников. 13 июля 1937 г. // «Через трупы...».
56 См. об этом: Jansen М., Petrov N. Stalin's loyal Executioner: People's Commissar Nikolai Ezhov, 1895-1940. - Stanford, 2002. C. 82-85.; Данилов В.П. Введение. Советская деревня в годы «большого террора» // Трагедия советской деревни. Т. 5. Кн. 1. С. 33-34; 602-603; (Виноградов В.К.); Павлюков А. Ежов. Биография. - М., 2007. С. 308-311.
Происхождение операции
33
воспоминаниях о московской конференции 16-20 июля, не делает его свидетелем, заслуживающим доверия. Шрейдер ссылается на информацию В.А. Стырне, участвовавшего в конференции в качестве начальника УНКВД Ивановской области: Ежов выступил с докладом о «приблизительных цифрах предполагаемого наличия "врагов народа" по краям и областям, которые подлежат аресту и уничтожению». «Услышав эти цифры - рассказывал Стырне - все присутствующие так и обмерли [...] Они не могли верить в реальность и какую-либо обоснованность названных цифр». Следовательно, по утверждению Шрейдера получается, что руководители НКВД были ввергнуты в замешательство и ужас цифрами репрессируемых, которые сами же и дали, и выражали сомнение в их достоверности57.
В отличие от этого нам представляется невероятным, что планы Ежова и Фриновского столкнулись с сопротивлением. Не подтверждено также, что Ежов, следуя устной инструкции Сталина, разрешил чекистам, присутствовавшим на конференции, «применять физические методы воздействия при допросах в ходе следствия по к.-р. преступлениям»58. Источником данного тезиса являются показания бывших руководителей НКВД, которые как нельзя более были заинтересованы в указании на возможно более ранний срок введения пыток.
«Совещание проводили Ежов и Фриновский. Ежов дал общую оперативно-политическую директиву, а Фриновский уже в развитие ее прорабатывал с каждым начальником управления "оперативный лимит"», - вспоминает начальник Управления НКВД Западно-Сибирского края С.Н. Миронов59. Вопрос лимитов был, конечно, центральной темой конференции. Некоторые руководители подразделений НКВД, вероятно, узнали здесь, что установленные ими и утвержденные Политбюро цифры репрессий не являются окончательными. Сам Миронов уехал с конференции, получив устное согласие относительно того, что лимит в 6.600 кулаков и 4.200 уголовников по первой категории, утвержденный Политбюро Запсибкраю, больше не будет изменяться60. Когда, однако, это произошло в соответствии
57 Шрейдер МП. НКВД изнутри: записки чекиста. - М, 1995. С. 41-43.
58 Большой Террор: 1937-1938. Краткая хроника // «30 октября». 2007. № 74. С. 3.
59 Цит. по: Павлюков А. Указ. соч. С. 308.
60 «На первую категорию лимит дан 10.800 человек», - заявил Миронов 25 июля 1937 г. на оперативном совещании начальников оперпунктов, оперсекторов, ГО и ПО УНКВД по ЗСК. Из стенограммы совещания начальников оперативных пунктов,
No comments:
Post a Comment